[indent]
[indent]Главное правило — нужно уходить, не оборачиваясь; обернешься и все, проиграешь.

[indent]Поэтому Октавия шагает вперед, утопая в своей решительности и используя ее, как  своеобразный щит. Это простое чувство должно было защитить ее от разрушительных эмоций, которые она испытывала из-за собственного брата, а потому Октавия держится за решительный образ из последних сил. Не оборачивается даже тогда, когда перестает чувствовать холодный взгляд Беллами на своей спине. Останавливается, вслушиваясь в скрежет металла, провоцируемый закрывающейся за ее спиной и отсекающей от остальных дверью, но не оборачивается. Да и плевать ей на закрытую дверь и ночной лес Санктума, исполненный опасностей и неприятных сюрпризов. Больно ранит короткая фраза брата. Почему-то теперь, когда Беллами признает за правду то, о чем она сама твердила ему на протяжении долгого времени, это ранит. Куда больнее острого лезвия вражеского меча.

« моя сестра мертва уже давно »

[indent]Плотно сжав губы в тонкую линию, Октавия шумно выдохнула. Вслушалась в тишину, нарушаемую лишь скрежетом мощных петель, словно надеялась услышать голос брата еще раз и... Ничего не услышала. Она действительно осталась здесь, осталась одна. И с этим ей придется справляться. Как и с тем, что Беллами окончательно разорвал их многолетнюю связь.

[indent]Впрочем, остаться одной — не так уж и страшно на самом деле. Октавии точно не привыкать. Леса Санктума на первый взгляд едва ли отличались от тех, в которых ей довелось провести лучшую часть своей жизни. Блейк сжимала в каждой руке рукояти мачете и этого было достаточно, чтобы не пасть духом, шагая в темноте. Не хватало верного Гелиоса, быстрого и крепкого коня. Ноги гудели от долгой ходьбы — отсутствие четкой цели сбивало с толку, не давало мотивации двигаться вперед. Октавия шла лишь ради того, чтобы не оставаться на месте. Она не могла позволить себе сидеть и ждать. Ждать уже давно было нечего. Она знала, что выживет.

[indent]Очевидно, свою первую ночь Октавия пережила чудом, не наступив на ядовитое растение или не нарвавшись на логово местного хищника. И чудом услышала голоса людей, расположившихся в нескольких ярдах от толстого ствола дерева, послужившего для нее укрытием. С большого расстояния видно было плохо, но эти люди разожгли большой костер и что-то шумно обсуждали. Инстинктивно Блейк поняла, что эти люди имеют отношение и к тем, что напали на корабль единого клана. Именно их собратьев она убила. Именно из-за них Беллами выгнал свою сестру в неизвестность. Октавия злилась. На себя, на брата, но в большей степени на местных дикарей. Однако, ей хватало благоразумия не лезть в бой снова. В ту ночь она лишь наблюдала издалека, пытаясь сделать определенные выводы о новых врагах. Блейк не чувствовала себя шпионкой и, вероятно, она не была осторожной Но ей чертовски везло — никто не заметил незваную гостью.

[indent]Прошло два дня с тех пор, как Октавия покинула брата и остальных. И ничего не происходило. Несколько раз она натыкалась на чужаков снова, избегая встречи с ними. Уже не из-за осторожности, а из-за неуверенности в собственных силах. Октавия ослабла из-за плохого сна и не самой разнообразной пищи. Охота не приносила успеха, а те растения, которые можно было пустить в пищу, подошли бы рациону кролика, но никак не воина. Поэтому она просто двигалась вперед. Днем Октавия шла, но вечерами, когда солнце скрывалось за линией горизонта, она делала остановки. Идти слепо вперед было опасно — ей еще не доводилось натыкаться на местных животных, но никакого желания испытывать судьбу не было. И поэтому она устраивала привалы. Каждый раз, когда небо окрашивалось в алый закатный цвет, она предвкушала появление второго солнца. Но его не было тоже. Здравый страх перед неизбежным отступал на какое-то время, но затем Блейк снова сжимала рукоять оружия в руке, не зная, что с ней произойдет. Чертова планета убивала. Медленно, но верно. Сводила с ума неизвестностью.

[indent]Время шло и с каждым днем в глаза все сильнее бросалось различие между лесами Земли и местными чащобами. Она тщательно выбирала корни и травы, которые были хоть немного похожи на те, что можно было бы использовать в пищу. Но однажды все же совершила прокол.
Этим вечером Октавия сделала привычную остановку на своем пути «в никуда». Она еще довольно плохо ориентировалась в местных лесах, а потому не могла даже представить, как далеко находится от купола, скрывающего ее от остальных. Или скрывающего остальных от нее. Набрав ягод неподалеку и пополнив запасы воды, Блейк привалилась к дереву. Его корни образовали собой небольшую ложбинку, напоминавшую небольшую кровать. Мягкий мох, растущий на корнях и мощном стволе, приятно ощущался даже через одежду. Все тело отчаянно гудело от усталости. Октавия провела в криосне, как ей казалось, не больше часа. Однако ее организм все равно чувствовал себя более расслабленным — даже бесконечные тренировки, через которые она пропускала себя и в бункере, и на поверхности, не сравнились с пешим перемещением по лесу с его богатым ландшафтом. Октавия ощущала себя той девчонкой, которая постоянно отставала от Линкольна из-за мозолей на ногах и напряжения в мышцах. Слабой.

[indent]Это и вынудило ее позволить себе отдохнуть несколько минут. Октавия нуждалась в возможности просто опуститься на землю, съесть пару кислых ягод и выровнять дыхание; настроиться на новую волну. Тогда она и увидела в тени кустарника несколько грибов. По своем виду они напоминали ей те самые, из которых в далеком прошлом ей приходилось готовить еду; тогда она скрывалась от преследования ледяной нации и несколько недель провела в лесу. То время не шло ни в какое сравнение с теми днями, что ей пришлось прожить на Санктуме. Вымотанная и уставшая, Октавия допустила промах, потеряв бдительность, а потому потянулась к грибам. И как только дотронулась до плотной широкой ножки поняла, что что-то не так. Шершавая поверхность гриба лопнула под легким прикосновением Октавии и в воздухе тут же повисло мутное облачко. Оно напоминало сгусток цветочной пыльцы — и по сочному зеленоватому цвету, и по плотности. Тут же стало нечем дышать, а в ушах раздался непривычный гул. Октавия потянулась к фляге, наполненной водой и... Тут же провалилась в темноту.

[indent]Грибы выделяли парализующий газ, который обездвижил ее на несколько часов. Но не то было самым страшным. Этот газ так же напустил на Блейк неприятные сны, отражающие ее прошлое; все проблемы и лишения разом. И она была бы рада умереть, лишь бы не переживать эти воспоминания снова в реалистичных грезах. Проснувшись на грязной сырой траве в подавленном состоянии, Октавия почувствовала сильную головную боль и тошноту. Лес уже успел погрузиться в ночь и мертвую тишину. Добравшись, наконец, до воды, Октавия поняла, что не может сделать и глотка — казалось, стоит ей намочить губы, как весь скудный ужин и желудочный сок направился наружу через рот. Радовало лишь то, что сны, напущенные ядовитыми парами, уже отступили.

[indent]Она почувствовала облегчение и инстинктивно отодвинулась в сторону, подальше от кустарника, скрывающего под собой рассадник безумия. Октавия пообещала себе, что в дальнейшем каждый ее шаг будет пропитан осторожностью, словно движения охотника, преследовавшего дичь. Каждое странное растение она будет избегать. И именно тогда Октавия услышала движение в глубине леса. Кто-то шел по направлению к ней. Октавия прислушалась — это был один человек и, судя по тяжести шагов, женщина или ребенок. Это обнадеживало само по себе. Сейчас боя было не избежать и умом Блейк это понимала. Не то чтобы она боялась сражения — она так же не боялась смерти. Но, если уж придется, умереть Октавия хотела с честью воина. Стоя, с оружием в руке и поднятой головой. Она не собиралась скрываться и отступать, словно трусиха, которой никогда не была. «Я не боюсь», — эта мантра въелась в подкорку сознания, запрограммировав Октавию на жизнь без страха.

[indent]Она поднялась на ноги, едва не покачнувшись. Октавия облокотилась на ствол дерева, стараясь двигаться как можно тише, а затем обхватила рукоять одного из мачете обеими руками, распределяя его тяжесть на весь корпус тела. Сражаться в две руки она бы не смогла. Вновь испытав к себе отвращение за мнимую слабость, Октавия отбросила мрачные мысли в сторону, а затем осторожно обошла дерево, скрываясь в тени его ветвей и за массивным стволом. Шаги неизвестного приближались. Октавия обратилась в слух, стараясь не пропустить нечто важное. Казалось, что все вокруг обострилось — она слышала громкий крик дикой птицы, скрывающийся в лесу; слышала шелест листвы, отзывающейся на дуновение ветра. Слышала собственное частое дыхание и мерное сердцебиение. И слышала шаги. Кто-то, кто направлялся к ней, казалось, не скрывался. Под его ногами хрустели ветки и листья. Октавия ждала — с минуты на минуту этот человек должен был выйти к ее импровизированному привалу.

[indent]И когда на поляне появился чужой силуэт, Октавия была готова напасть. Но свет закатного солнца позволил ей рассмотреть неизвестного еще до того, как этот человек повернулся. Это была ночная кровь, некогда обитающая на Земле. Командующая, создавшая Коалицию еще до того, как Октавия превратилась в Скайрипу, а затем и в Бладрейну. Возлюбленная Кларк, которая просто не могла оказаться здесь. Конечно, она — не монстр, опасный для солнечного существования остальных, ее бы не выгнали, как бешеную псину — подальше от приличных людей. Но она просто не могла оказаться на Санктуме. Она погибла задолго до того, как на Землю обрушилась вторая волна радиации. Октавия смотрела на Лексу. Недоумение сменилось пониманием. Вероятно, все происходящее было продолжением сна, не больше.

[indent]Опустив оружие, Блейк вышла из своего укрытия, моментально привлекая к себе внимание. Как только Лекса повернулась, Октавия сразу же подняла свободную руку вверх, как бы обещая не нападать. Впрочем, бояться сражения и быть осторожной не было необходимо. Если это сон, то он скоро закончится. И все же Октавия не могла перебороть себя. Она испытывала внутреннее напряжение, всматриваясь в лицо Командующей. Октавия не помнила этих черт, не помнила образа Лексы столь детально. Ее разум просто не мог воспроизвести такую галлюцинацию настолько детально. Октавия сделала пару неторопливых шагов по направлению к неожиданной гостье.

[indent]— Ты? — наконец, выразила она свое удивление. От долгого молчания собственный голос показался Блейк еще более грубым, чем обычно. Она вдруг почувствовала, что во рту все пересохло. И именно тогда в ее голове всплыла новая догадка. Сама Октавия встретила ее, как плохую шутку, и поэтому ее губы скривились в усмешке, — Я что, мертва?

[nick]Octavia Blake[/nick][icon]https://i.ibb.co/XLKVzCM/2.png[/icon][status]ㅤ[/status]